Как-то зимой 2003 года я стоял среди прихожан в московском храме Георгия Победоносца, который находится возле Лучникова переулка.

Шла вечерняя служба. Царские врата были открыты. Я вслушивался в слова литургии, как вдруг до меня отчетливо донеслись странные довольно-таки громкие звуки. Они были похожи на щелканье скворца: отчетливо ясные, чистые и поразительно сладостные. Звуки раздавались откуда-то сверху и как бы сбоку.
Невольно прислушиваясь, я стал осматриваться по сторонам в поисках неизвестно как залетевшей в храм птицы. Однако тут же поймал себя на мысли, что в это время года никаких скворцов тут быть не может. Более того - то, что я вначале принял за щелканье скворца, вовсе не было птичьим языком. Я стал отчетливо различать отдельные слова, связные фразы и смысловые интонации.
Словом, это, без всякого сомнения, была речь, хоть и на непонятном мне языке. Причем при звуках этой речи у меня на глаза стали наворачиваться слезы счастья, какой-то неземной чистой радости. Меня охватила необычайная легкость, пело сердце и трепетала душа.

Я отметил поразительную отчетливую артикуляцию каждого звука в этом странном языке. Это было ни пением, ни стихотворной речью, а именно отдельными, почти отрывистыми, быстро следовавшими друг за дружкой словами. Что-то в этом языке напомнило мне иврит, в меньшей степени - латынь и греческий, но в целом он не был похож ни на один из слышанных мною языков. При этом, как мне показалось, эти чуть гортанные, шипящие, щелкающие слова произносились явно не человеком. Такие звуки могли бы издавать птицы, если бы умели говорить.

Вскоре я понял, что слышу вовсе не монолог, а диалог как минимум двух существ. Они оживленно беседовали, обмениваясь фразами и суждениями, как это бывает в хорошо разыгранных театральных сценах. С тем лишь отличием, что никаких актеров я не видел. Я взглянул на лица прихожан и понял, что они не слышат этот громкий нечеловеческий разговор. По-видимому, его слышал только я! И это при том, что речь существ, как я уже сказал, звучала довольно громко.

«Кому могут принадлежать такие необычные голоса?» - подумал я. И тут же в мое сознание, словно откуда-то со стороны, влился неожиданный ответ: «Да ведь это же говорят ангелы! Я слышу разговор не земных, а небесных существ!» Эта мысль показалась мне настолько очевидной, что я мгновенно успокоился и стал просто наслаждаться, вслушиваясь в разговор, видимо, не предназначенный для человеческих ушей.

Голоса продолжали звучать еще минуту или полторы, а потом вдруг смолкли. Мне при этом показалось, что существа с каким-то легким удивлением меня заметили.
После этого еще несколько мгновений у меня сохранялось ощущение их присутствия, а затем все пропало, словно кто-то перекрыл «канал» между измерениями. У меня тут же защемило сердце, в душе возникло стойкое ощущение утраты чего-то важного, драгоценной потери.

Георгий ВОЛОШИН

Источник