Уже целый год вся российская популярная аналитика не может выбраться из украинской повестки, начисто игнорируя все другие важные события в мире, сузив мировосприятие читателя до пределов политического противостояния России и США. Всё прочее если и рассматривается, то только через призму этого противостояния, что чрезвычайно искажает картину мира. А между тем будущее без лишнего шума строится буквально у нас под боком и мы к нему, увы, имеем весьма посредственное отношение.

Речь о грандиозном мега-проекте наших китайских товарищей, который в российской прессе называют «Новый шёлковый путь». Отвлекитесь от Украины хотя бы на пару минут и загляните в это самое будущее, я прошу вас.
Скорее всего, про «Новый шёлковый путь» (НШП) уважаемый читатель где-то что-то слышал, но, думаю, общее представление о проекте у большинства весьма смутное.

Так, после недавнего визита председателя КНР Си Цзиньпина в Москву (на празднование 70-летия Победы), в ходе которого обсуждались некоторые аспекты проекта, в патриотическом сегменте интернета распространилось его весьма прямолинейное толкование, искажённое, опять же, всё тем же продвигаемым нашими блоговыми аналитиками представлением о первостепенности конфликта «Россия–США» по отношению ко всей остальной повестке.

Как стремительно меняется мир и почему мы этого не замечаем
Согласно ему — НШП реализуется Пекином с целью «насолить США и странам Запада», а Россия получит от своего участия в нём некие исключительные выгоды. Перед тем как разобрать эти положения, давайте ещё раз вспомним, что такое этот самый НШП.

В первую очередь отметим, что НШП — это не какая-то скоростная железнодорожная магистраль (многие путают её с запланированной магистралью Москва–Пекин) и не отдельное шоссе, а ключевая стратегия развития Китая в современном мире.

Сами китайцы называют эту концепцию просто «один пояс — один путь». Однако она включает в себя множество инфраструктурных проектов, которые вместе действительно опоясывают планету тугим ремнём, пряхой которого становится Пекин.

Такой ремень соединяет Австралию, прихватывает Индонезию, всю Среднюю и Восточную Азию, Ближний Восток, Европу, Африку и через Латинскую Америку подбирается к США. Это и железные дороги и шоссе, и морские/воздушные пути, и трубопроводы/линии электропередач, и вся соответствующая инфраструктура. По скромным оценкам, НШП втянет в свою работу 4,4 миллиарда человек.

И такой проект нужен миру, потому что даёт шанс через интенсификацию мирового торгового и инвестиционного сотрудничества вывести глобальную экономику из тупика, в который она, казалось бы, так безнадёжно уткнулась.

Он создаст и совершенно новую политическую конъюнктуру, центр которой совершенно очевидно будет находиться в Пекине, ведь пряжка у ремня всегда одна. И это неизбежно просто потому, что никто, кроме КНР, сегодня такой проект осуществить не в состоянии.

Можно, конечно, отмахнуться, мол, на проект подобного масштаба уйдут десятилетия, а за это время может произойти что угодно (с нынешней-то скоростью событий). Да и китайцы в представлении большинства очень неторопливые ребята, вон только с Россией по цене на газ торговались 10 лет.

Однако китайцы как раз горазды работать быстро и слаженно, а теперь, когда такая работа подкреплена требующимся капиталом, видно, что она ведётся с ураганной скоростью. В самом Китае уже построено 16 тыс. км высокоскоростных железных дорог (что составляет 60% от всех подобных дорог в мире), а к 2020 году будет построено ещё почти столько же.

Новый кошмар США: Индо-Китай плюс Россия
Наиболее активно Китай инвестирует в участки НШП в тех странах, которые сейчас испытывают финансовые трудности и потому договариваются быстро. Так, десятки миллиардов продолжают вливаться Китаем в строительство железных дорог в Африке, и не только дорог, но и морских портов, целых посёлков и шоссе. Миллиарды вливаются в инфраструктуру Греции, которая вынуждена проводить приватизацию под давлением кредиторов.

Важнейшими пунктами проекта становятся Бангладеш и Пакистан, через них центральная артерия НШП пробьётся к Ирану и далее через Европу и Африку к Латинской Америке. Там Пекин роет альтернативу Панамскому каналу, прорубается через джунгли Амазонии, вгрызается туннелями в Анды, чтобы сделать немыслимое — соединить Атлантическое побережье Бразилии с тихоокеанским берегом Перу.

Только этот латиноамериканский проект потребует 250 млрд долларов инвестиций. И это только лишь часть из запланированного. Безусловно, на всю эту грандиозную работу уйдут десятилетия, но ведь это так мало для того, чтобы преобразить мир.

Тут самое время задаться вопросом, какое место в НШП занимает Россия. Вопрос крайне важный, и победистскими лозунгами от него отболтаться невозможно.
Однако есть и другой вариант, согласно которому железнодорожная ветка НШП пройдёт через Казахстан–Оренбург–Казань–Москву–Санкт-Петербург, и та скоростная магистраль Москва–Казань, которая теперь на кредиты Китая будет у нас всё же строиться, в перспективе станет её частью.

Весной этого года министр иностранных дел Китая Ван И заявил о необходимости создания китайско-российского экономического коридора.

Однако будет ли выбран этот путь или Россия останется в стороне — пока никто не знает, и это зависит от того, насколько грамотно мы научимся выстраивать свои отношения с Пекином. А наши отношения – это тема для отдельного материала, скажем здесь лишь о том, что мы пока продуктивно взаимодействовать с азиатским соседом не умеем.

Это, видимо, следствие огромного пренебрежения к восточному направлению дипломатии, которое царило у нас многие десятилетия. В итоге сегодня у нас нет ни должного количества подготовленных специалистов, ни, как кажется, вообще хоть какого-то понимания о моделях взаимодействия с КНР в стремительно надвигающемся будущем. Впрочем, это не означает, что эти пробелы невозможно сейчас же начать исправлять.

НШП окажет большое влияние и на будущее России. Есть большой риск, что он в итоге отломит от нас ту часть Средней Азии, которую мы с таким трудом собирали после распада СССР в то, что сейчас называется ЕАЭС. После визита Си Цзипьпина в Москву Евразийская экономическая комиссия объявила о начале переговоров с КНР по соглашению о торгово-экономическом сотрудничестве.

Союз просто вынужден синхронизировать свои интеграционные процессы с НШП. И это ставит перед нами колоссальное количество задач бюрократического толка (мы их всегда решаем непозволительно долго), которые в итоге могут в корне поменять всю нашу внешнеполитическую стратегию на евразийском пространстве.
Это то, что лежит на поверхности. Если чуть глубже, то встаёт вопрос о перспективах развития наших собственных инфраструктурных проектов – Севморпути и модернизации Транссиба.

Пока никто не берётся оценить влияние на них НШП, но, возможно, наши проекты либо так и останутся нереализованными (опять же во многом из-за того, что мы потеряли много времени, пока не решались направить средства на их развитие, предпочитая хранить их в западных банках), либо каким-то образом вольются в НШП. Но это не главное.

Главное, на мой взгляд, то, что мы видим, как Китай предлагает миру не только супер-проект, но и альтернативную концепцию мироустройства. Концепцию, в которой одна сверхдержава улучшает своё благосостояние не за счёт унижения и физического уничтожения других, а за счёт оптимизации отношений со всем остальным миром, давая этому миру возможность развиваться вместе.

И мне очень досадно от того, что это делает Китай, а не мы, хоть я и понимаю, что так распорядилась история, с которой сложно спорить. Поэтому я надеюсь, что мы сможем собраться с мыслями и вписаться в этот зарождающийся миропорядок с максимальной пользой для себя.

P.S. Теперь, уважаемый читатель, ответь – где здесь во всём этом Украина?

Источник